«…Ибо слёзы мужчин разрушают озоновый слой»

«А где тот фонтан, про который Пушкин писал?» – Слышишь этот вопрос, и даже если ты проспал всю дорогу и проснулся только от этих слов, понимаешь – ты в Бахчисарае.

Жители этого небольшого городка не любить великого русского поэта просто не могут. Во-первых, потому, что если б не знаменитая поэма, то не было бы здесь столько туристов, а во-вторых, именно благодаря «нашему всё» Бахчисарай сохранил своё историческое название. Хотели, кстати, переименовать его именно в Пушкин… Но стало как-то неудобно… В том числе, наверное, и перед самим поэтом. Всё-таки написал он «Бахчисарайский фонтан», а не пушкинский… В общем, ограничились памятником.

Фонтаном в привычном понимании воспетое поэтом сооружение назвать трудно. Почему многие (неподготовленные) туристы поначалу и путаются. Скупые мужские слёзы вытекают буквально по капле. У некоторых плохих хозяев (таких, как я, например) кран на кухне периодически «фонтанирует» куда активнее (Кстати… Нет, всё-таки сначала допишу…) Так что счётчик расхода воды сюда ставить бессмысленно.

Пушкин, побывав здесь, заложил традицию: «Принес я в дар тебе две розы…» «Принёс»… Говорят, что сорвал он их прямо на территории дворца, на одной из клумб!.. Но с тех пор две розы всегда украшают этот «фонтан любви, фонтан живой». Срывают и кладут их, впрочем, работники музея, который сейчас работает в бывшем ханском дворце. Потому что, если бы примеру Пушкина последовали все туристы, то маленький фонтан был бы просто завален цветами, а клумбы, – хоть их на территории и много, – выглядели бы не столь роскошно…

Да, уж – что позволено поэту… Туристу многое не позволено. Наша экскурсовод, например, сказала, что нельзя записывать её рассказ на диктофон. Мол, «авторское право…» Поэтому мне сейчас и приходится всё это самому сочинять. А я-то – «хотел отделаться плагиатом», сорвалось…

Зато экскурсовод другой группы меня порадовал: он, заметив, как долго я жду, пока схлынет поток туристов желающих сделать селфи с фонтаном, отчаянно сдерживал натиск уже своих подопечных до тех пор, пока я не сделал задуманные мною снимки…

 

«Если б я был султан…»

Гуляем по дворцу… Сегодня можно посетить и женскую его половину – гарем (или «харам», что в переводе означает – запрет), куда раньше мужчинам ходить было нельзя. «Ни один путешественник не мог побывать на женской половине», – нагло нарушая авторское право, цитирую я нашу экскурсоводшу. (Впрочем, ладно: «Людмила^©»). От себя добавлю, что это обстоятельство, на мой взгляд, сильно тормозило развитие туризма. Так же как сейчас тормозят всякие лишние запреты.

Пушкин, кстати, те самые розы сорвал именно на женской половине. То ли тогда уже было можно, то ли, опять же, потому, что поэт…

Идём дальше. «Зал дивана». Назван он так не в честь того длинного дивана, что расположился вдоль стен и даже не в честь дивана маленького – «персонального», на котором неплохо было бы помечтать о походе на женскую половину. Просто «диван» в переводе с персидского – собрание, совет. То есть этот зал, так сказать, предтеча нашей думы, и при некоторых прихотях развития языка, «парламентские партии», вполне могли бы называться «диванными»…

На территории ханского дворца мы всё-таки встретили «зеленых человечков». Хорошо вооруженных. Мётлами. Живы, оказывается в армии российской традиции армии советской!.. Местная жительница, по совместительству сотрудница музея, активно – не на крымско-татарском, не на украинском, а на чистом русском-матерном – выражала своё недовольство. Но не в адрес российской армии вообще, а в адрес контрактников, которые «сами не метут, а срочников заставляют. Да ещё и телефоны у них отнимают, чтобы никому не звонили!» Оказывается, не умерли и другие армейские «традиции», не только те, что касаются «небоевой подготовки»…

 

«From Souvenirs To Souvenirs..»

А мы выходим из ханского дворца и идём по улице, наполненной сувенирными лавками и разнообразными кафе. Ну, как не купить на память что-нибудь «восточное»? Не говоря уже про магнитики… Ну, как не зайти и не выпить настоящий кофе!.. Тем более, что время до следующей экскурсии позволяло. Как нам казалось…

На востоке никто никуда не торопится. Сидят себе, курят кальян, пьют кофе, ведут медленную беседу… (Прямо как я: о Крыме, вот, вам уже несколько газетных номеров рассказываю…). Не торопятся и официанты…

Вид из кафе, расположенного на склоне горы – потрясающий. Впрочем, я не знаю, есть ли здесь другие виды… И горы, и дворец, который в эти дни «приобретал крышу» – над зданиями, в которых предстоял капитальный ремонт, возводились огромные сооружения, которые на время работ будут укрывать внутренности «вскрытых» помещений от дождей.

Вообще состояние ханского дворца меня сильно порадовало. Помню, как во время двадцатилетней давности предыдущего его посещения я удивлялся и грустил от того, что выглядел дворец не величественным, как положено ханскому, а каким-то заброшенным и запущенным. Чья заслуга больше? – «украинской эпохи», «новой российской» или же крымские татары, вернувшиеся в родные края, стали лучше относиться к своими историческим реликвиям? – Впрочем, какая разница… Главное, что разрухе и запустению, кажется, пришёл конец.

А вопрос, чья это земля, честно говоря, уже надоел… Вспомнился рассказ экскурсовода о том, что Германия времён Третьего Рейха тоже считала Крым «исторически своим» и хотела переименовать его в «землю готов» – Готенланд…

Не известно, как на счёт «арийцев», а вот имя Чуфут-Кале говорит само за себя. Если, конечно его перевести… Означает оно – «еврейская крепость».

 

«Лучше гор могут быть только горы…»

В Чуфут-Кале надо идти пешком. В гору. Мимо потрясающей красоты Свято-Успенского мужского монастыря. Для людей, привыкших даже в булочную ездить на такси, это не просто. Успокоить их может разве что историческое предание, что даже царица Екатерина Вторая поднималась сюда пешком.

Предание не рассказывает о том, взяли ли с неё плату за возможность посмотреть на находящиеся под открытым небом древние руины и удивительной красоты горные пейзажи. Но сегодня «дело Остапа Бендера» живёт и побеждает, и плату «на реконструкцию Провала» исправно взимают. Надеюсь, что на эти деньги там убирают мусор, не оставлять который туристы пока не научились…

А пейзажи открываются здесь действительно потрясающие. Например, на крымский «Большой каньон»… Эта гора, помню, снималась в советском фильме «Всадник без головы». Здесь есть чем полюбоваться, есть где фотографироваться, есть откуда сорваться в пропасть… И есть о чём послушать экскурсовода или потом почитать подробности. Например, про то, как будущий декабрист Муравьев-Апостол сравнивал Чуфут-Кале…с Венецией! – «Венеция водяной город, Чуфут-Кале воздушный. Строения в первой как будто плавают по изморью, жилища же караимов подобны орлиным гнездам, на вершине крутой, неприступной горы». Или про перстень, который графиня Воронцова подарила… да-да, конечно, Пушкину, куда ж мы без него!.. Помните «Храни меня, мой талисман»? Этот перстень, как и его двойник, который Воронцова оставила себе, был изготовлен в Чуфут-Кале.

Здесь же находился когда-то и ханский монетный двор. Хоть и был хан мусульманином, но в этом деле доверял больше иудеям-караимам…

Именно здесь, в Чуфут-Кале, как уверяют Фоменко и Носовский, умерла Дева Мария. И мы им, конечно, верим…

А мне вы можете поверить вот в чём: если вы хоть раз здесь побываете, то ставя свечки в одном из монастырских храмов, обязательно поблагодарите Бога за то, что он позволил вам увидеть эту красоту и попросите его о том, чтобы сюда ещё вернуться…

(до следующей серии…)

Алексей Сокольский