Наш отец, отправляя нас с братом на лето 1954 г. к тётке в Москву, настоятельно просил побывать в клинском музее П.И Чайковского и лично передать от него приветы Юрию Львовичу Давыдову, главному его хранителю, племяннику композитора.

С Юрием Львовичем, которого отец всегда называл дядей, и родители которого были в довольно запутанных родственных отношениях с нашей семьей, отец переписывался много лет. В своих мемуарах он вспоминал:

«Постоянными посетителями нашего дома в Петербурге, как в торжественные дни, так и в будни, были два брата Давыдова, Юрий и Владимир (Боб). Это были братья наших теток: Таси Римской-Корсаковой и Анны фон Мекк. Особенно часто бывал Юрий, совсем юный офицер гвардии Конно-гренадерского полка. Необычайно живой, весёлый, темпераментный. Это был общий любимец и взрослых и детей. Родителям нашим он рассказывал какие-нибудь анекдоты или невероятные истории, развлекал и смешил их до слез. Потом бросался играть в разбойники с нами, или, подсев к роялю, пел какой-нибудь романс. Когда у нас бывали балы, он с успехом являлся их распорядителем и дирижером…».

Ничего этого мы с братом, несмышлёныши, не знали, когда вошли в этот Дом. Не успели мы как следует оглядеться в пустой прихожей, как на верхней лестничной площадке появился Юрий Львович. Не спускаясь вниз, он, заулыбавшись, спросил:

– Так это вы и есть сыновья Гоши? Из Петропавловска? Ну, ребятки, идите пока посмотрите музей, а потом – ко мне…

А через час-полтора мы уже были во флигеле музея и сидели перед Юрием Львовичем за столом его кабинета…

Пока мы поглощали вкусный обед, Юрий Львович, расспрашивал: как там Петропавловск, что нового, как там жизнь? И много, и безостановочно рассказывал, как будто спешил выговориться, а может просто нашёл в нас внимательных собеседников. Потом вдруг неожиданно спросил:

– А мандарины у вас в Петропавловске есть?

Вопрос застал нас врасплох – какие там мандарины, мяса и молока не купишь, хлеб надо ловить. Мы что-то промычали. А он с большим воодушевлением стал рассказывать, что мандарины, которые мы едим – это его детище. Когда-то давно, оказывается, это он привез из Японии саженцы и, как специалист в агрономии, сумел найти способ выращивать эти фрукты на Кавказе.
Всё это я бы и не вспомнил, если бы через много лет, перебирая отцовский архив, не обнаружил переписку его с Ю.Л. Давыдовым.

Вот первое, послевоенное отцовское письмо в Клин, 1946 года:

«Дорогой Дядя! Я всегда с радостью читаю появляющиеся в наших журналах сообщения о Доме П.И.Чайковского и о Тебе… Нас, людей связанных, если не близким родством, то хотя бы общими традициями и воспоминаниями детства и юности, сейчас осталась горсточка. Наблюдая рост моих мальчиков, я невольно вспоминаю своё детство, Петербург, Васильевский Остров, родителей и нашу семью. Я очень хорошо помню, как мы все оживлялись и радовались, когда Ты появлялся у нас».

В то время, когда это было написано, Юрий Львович уже был назначен главным хранителем Музея, и в письмах постоянно жаловался на чудовищную занятость. Ведь ему приходилось по должности не только вести весь учёт и изучение имеющихся и поступающих в музей материалов, но и вести огромную переписку, в том числе и на иностранных языках – он в совершенстве владел английским и французским. Кроме того, он всячески старался совершенствовать работу музея, чтобы не стыдно было принимать многочисленных гостей, для которых это место было свято.

Так он в 1958 году принимал лауреатов 1-го конкурса Чайковского, в частности американца Вана Клиберна, талантом которого был поражён. Он писал о тех днях нашему отцу:

«…Конкурс, действительно, нашумел во всем мире. Общее моё впечатление таково: скрипачи есть хорошие, но ничего сногсшибательного… Но что феноменально, это 22-летний американец Ван Клиберн. Это сверхгениальный пианист. На мой взгляд, я его оцениваю так: конец прошлого века – на 1-м месте был Гофман. Конец и начало этого века – Рахманинов, и третий – это сей американец Ван Клиберн. /…/ В музее был прием и они все приезжали, а принимали их Министр культуры СССР Михайлов и Мин.Культуры РСФСР Зуева. Толчея была у нас ужасная, т.к. их ещё снимали, и ты себе можешь представить 248 человек и 5 юпитеров в кабинете дяди Петра. После в 507-м заводе был банкет».

Но вот, в одном из писем я наткнулся на такой вопрос отца:

«А как твои мемуары? Почему ты их не издаёшь? Я полагаю, что они имели бы большой резонанс. А тебе есть что написать. Да и эпоха была красочная. Очень желал бы их почитать».

Юрий Львович ему отвечал: «Я вижу, что, сидя в Петропавловске, ты отстал от жизни. Теперь издательства, даже если бы воскрес Ленин и написал бы статью, то и то долго чесали бы себе затылок в размышлении – стоит ли она внимания? И даже решив, что стоит, передали бы ее сонму редакторов, корректоров, метранпажам, и… и оставили бы от Ленина «рожки да ножки», с обвинением, что он отстал от ленинизма».

И всё же в 1962 году вышла его книжка «Записки о Чайковском», где Юрий Львович вспоминает все о своем дяде Пете – П.И. Чайковском. А через год появилась небольшая книжка и о нем самом – «Внук декабриста», Н. Задонского. В ней были подробности о его деде, декабристе В.Л. Давыдове и его семье и судьбе. Из этой книжки мы узнали, что Юрий Давыдов окончил Николаевское кавалерийское училище в Петербурге, затем служил в лейб-гвардии Конно-гренадерском полку. Имея неплохой голос, пробовал он петь в опере. Будучи членом Русского музыкального общества, добился открытия в Киеве консерватории. Мы узнаем, что увлечение агрономией привело его в сельскохозяйственную академию в Бонне. Его новая профессия агронома и животновода очень пригодилась после Октября 1917-го. Его назначают уполномоченным по заготовке для голодающей Центральной России зерна, а потом и мяса, и отправляют на Урал, и далее – в Сибирь… И, конечно, очень много сделано им для родного Музея. Вот что он писал в Петропавловск в августе 1953 г. о своей работе:

«…Что в Музее? Нового довольно много. /…/ Я добился денег на капитальную ограду вокруг всей территории, а это около 3000 метров. Посещаемость растет. Вероятно, перевалим 20.000. Бывают дни до 500 человек. Дерусь сейчас за нормализацию штата, перевода музея из III-й категории в I-ую. Выпускаем справочники по фондам. Вышли пока 2. Издаём на правах рукописей бюллетени. Сдали в печать книгу «Чайковский», – выйдет осенью, и т.д., так что видишь, мы не спим. Сотрудники – 2 дочки и молодежь».

Юрий Львович Давыдов свыше 20 лет прослужил главным хранителем Дома-музея Чайковского и ушел из жизни в 1965 году в возрасте 88 лет. Внуки Юрия Львовича, Лев и Георгий Давыдовы, сегодня надёжно хранят и поддерживают память о своем деде – удивительном человеке, которому довелось близко знать и быть рядом со своим великим дядей – Петром Ильичом Чайковским.

Андрей Римский-Корсаков