Всё же интересно Клинское местечко Демьяново. Уже сколько статей было издано местными краеведами по истории старой усадьбы, сколько исписано страниц по пребыванию в ней многих замечательных людей. В свою очередь и те люди, будучи дачниками того прекрасного уголка нашего края, оставили немало своих интересных воспоминаний о нём, о встречах со своими современниками. Усадьба демьяновская в то время привлекала. Немудрено: находится недалеко от Москвы, приветливые хозяева и культурное общество, которое не только отдыхало, но и плодотворно работало. Летом там, в разное время жили на арендуемых дачах или просто приезжали в гости музыканты, художники, актеры, поэты. Многие из имен нам хорошо известны. А вот про Лопатиных информации совсем немного.

В своей книге-справочнике «Клинские незабудки» автор В.И. Стариков упоминает Николая Михайловича Лопатина – титулярного советника… Он дает воспоминания Андрея Белого из его детства – 1891 год: «Та клубная комната – неисчерпаемый источник восторгов; почти каждый вечер брат Льва Михайловича Николай Михайлович, мировой судья, собиратель народных песен, пел их своим сиплым, надорванным грубоватым голосом: пел превосходно; а Н.А. Эртель, невеста его, аккомпанировала часами; в постельке же я замирал, песни слушая». Стариков пишет о том, что Лев Михайлович с родителями жили в Демьянове, а Николай Михайлович в Клину (с 1892 года он коллежский асессор и клинский городской судья), неоднократно встречался с братьями Чайковскими.

Трое из пяти детей Михаила Николаевича и Екатерины Львовны Лопатиных, три брата – Николай Михайлович (1854-1897), Лев Михайлович (1855-1920) и Владимир Михайлович (1861-1935) были связаны с Демьяновом…

В книге А. Басманова «Особняк с потайной дверью» (Москва, 1981) описана история этого дома и судьба его обитателей. Во второй половине XIX столетия дом Лопатиных был известен всей Москве. Его посещали многие выдающиеся личности. Эти собрания назывались «лопатинские среды», сюда собирались литераторы: И. С. Тургенев, Ф. И. Тютчев, А. А. Фет, И. С. Аксаков, А. Н. Плещеев, А. М. Жемчужников, А. Н. Островский, Л. Н. Толстой, И. А. Бунин, университетские профессора: С. М. Соловьев, И. Е. Забелин, В. О. Ключевский, Н. В. Бугаев, С. А. Усов, В. И. Герье, А. Ф. Кони, театральные деятели: К. С. Станиславский, В. И. Немирович–Данченко, М. Щепкин, П. Мочалов, С. Мамонтов.  Трубецкой Е. Н. писал: «в Москве в то время не было дома, который бы столь ярко олицетворял духовную атмосферу московского культурного общества, как дом Лопатиных».

Лев Михайлович – заметная фигура в русской философии конца XIX – начала XX в. Он был сторонником концепции спиритического монизма. Эта концепция исходит из признания абсолютной субстанции духа. Согласно современным физическим представлениям, понятие абсолютного времени, пространства или какой-либо иной субстанции помимо движения не применимо к явлениям природы. Он принадлежал к плеяде философов, которые видели свою задачу в критике Кантовской философии и вместе с тем вырабатывали свои собственные концепции. В общем, он философ-идеалист. А ещё – профессор Московского университета и высших женских курсов, председатель московского психологического общества и редактор журнала «Вопросы философии и психологии».

 

Брат его Владимир Михайлович – артист 1-го МХАТА, народный артист РСФСР, играл под псевдонимом Михайлова. Профессионально работать в театре он начал только в 1911 году, в возрасте 50 лет. Лопатина приняли в труппу МХТ хорошо его знавшие К. С. Станиславский и В. И. Немирович-Данченко. Он сыграл в 157 спектаклях МХТ («Брак поневоле», «Николай Ставрогин», «Осенние скрипки», «Село Степанчиково», «Ревизор», «Пугачевщина» и др.). Небольшие роли в исполнении В. Михайлова становились образцами сценической правды. Не менее успешно складывалась его творческая жизнь и в кино. Ведь Московский художественный театр стоял у истоков русского киноискусства. Впервые В. Михайлов испробовал себя в фильме «Девьи горы» (1919г.) Но, пожалуй, самые заметные следы он оставил в  первых советских кинокомедиях: «Девушка с коробкой» (реж. Б. Барнет), «Дон Диего и Пелагея», «Процесс о трёх миллионах» (реж. Я. Протазанов), а также «Земля» (реж. Ф. Довженко).

А вот Надежда Александровна Эртель была гражданской женой Владимира и родила от него двоих детей. Трудно сказать, была ли она невестой Николая в 1891 году. Здесь (в воспоминаниях Белого) скорее всего какая-то ошибка. Потому что ни Лев, ни Николай женаты не были. А вот музицировать и петь Николай с Надеждой вполне могли.

Николай Михайлович пел и в компании друзей и на концертах. «А Илюша поехал на репетицию концерта русского пенья, который дают Лопатин и Лавровский», – писал 20 февраля 1885 года Лев Николаевич Толстой своей жене. Толстой такое русское пение очень любил.

Песни Николай пел как раз те народные, сведенные в его сборники. В сборниках были «песни девичьи, женские, мужские, рекрутские, солдатские, свадебные, подблюдные и хороводные …с прибавлением стихотворений русских поэтов и рисунками графа Ф. Л. Соллогуба. Николай был вхож в семью Толстых.

Вместе с В.П. Прокуниным Николаем были изданы «Русские народные лирические песни» и «Полный народный песенник». Сам составитель в предисловии к изданию 1885 г. писал так: «Лучшие старинные песни в новейших песенниках испорчены сокращениями и произведенными изменениями, а чаще и вовсе в них не помещаются. Искажение песен происходит от небрежности составителей или от плохого выбора певцов, от которых песни записываются. Певец певцу рознь. Слова одной и той же песни у одного певца бестолковы и даже бессмысленны, у другого представляют красоту и глубокую мысль».

Прокунин же ставил себе задачу дать в своих фортепианных обработках в «Сборнике русских народных лирических песен» приближение к стилю русского народного многоголосия, что последовательно и выполнил, отойдя здесь от, в основном, аккордового стиля своего сборника «Русские народные песни» для одного голоса с сопровождением фортепиано, изданного под редакцией П. И. Чайковского в 1872–1873 годах.

Открываешь сборник и… не можешь оторваться. Угадываешь песню, хотя слова вроде бы другие.

Во саду ли в огороде девица гуляла;

Она ростом невеличка, собой круглоличка,

За девицей детинушка бел-кудрявый ходит

Он и ходит, он и бродит, тяжело вздыхает.

Или из плясовой:

Хорошо пастух играет, выговаривает:

«Вставай девки, вставай бабы,

Вставай малые ребята;

Выгоняйте вы скотину

На широкую долину

На зелену луговину.

Не мог Лев Николаевич не любить этого!

Известная нам «Миленький ты мой, возьми меня с собой!» переделана из строк:

Ты возьми, возьми меня с собой,

Назови ты меня родной сестрой,

Или душечкой молодой женой!

А что отвечает молодец?

Ах ты свет моя красна девица,

Что нельзя мне взять тебя с собой,

Мне нельзя назвать тебя сестрой

Или душенькой молодой женой!

Но на самом то деле нет у него ни жены, ни сестры, а «все люди добрые знают, что одна у меня матушка, да и та старёхонька». Посмотрите, как меняется образ добра-молодца. Тот никого не обманывал, ничего не обещал, а наш «современник» будучи женатым, девушку явно обольщал, дал возможность надеяться…

А вот эту песню многие знают:

Вечор поздно из лесочку

Я коров домой гнала.

Лишь спустилась к ручеечку

Возле нашего села,

Вижу, – барин едет с поля,

Две собачки впереди…

Это сочинила крестьянка из Кускова Прасковья Ивановна, ставшая впоследствии графиней Шереметевой.

А вот «Во поле береза стояла» и сегодня так же поётся. Сначала. А в середине… из гудочка: « стара мужа не будите, он спит с похмелья». Проснется – она ему помоями даст умыться, рогожкой утереться, бороной расчесаться и …укажет дорожку, по которой он пойдет гулять. А сама с молодым милым «в терем веселиться». Вот о чем песня то. А то слышишь, порой поет подвыпившая компания «Шумел камыш…» Один куплет и замолкают и нам невдомек, что ведь песня то эта о несчастной любви.

Очень люблю песню «Матушка, что во поле пыльно» – то, как она звучит сейчас. Не сильно изменилась. А какой глубокий смысл закладывали в песни наши предки? Девушку приезжают сватать, она и жениха-то не видела ни разу. А мать ей, мол, «снаряжайся душа-Машенька, одевайся во цветно платье, ключевой водой умывайся, белись, румянься, брови сурьми да на косу свою гляди». Девушки-подружки невесту к венцу снаряжают – поют. А как к венцу ведут, а мать-то громким голосом кричит, что «позабыла ее дите милое три волюшки: девичью, батеньки и маменьки».

И ещё множество других: заплачи-причитания, к святочным гаданиям, подблюдные – блюдо гостям на стол выносят и поют. Если девушки и женщины поют о любви и семье, то мужчины о разлуке, когда уходят на 25-30 лет «во солдаты»- на царскую службу, или «в отхожий промысел» зарабатывать деньги, потому что другого выхода нет.

Вот какие песни звучали в старом Демьянове. И сейчас именно там часто устраиваются  фольклорные выступления. Кто знает – вот сейчас прочитают клинские фольклористы эту статью, откроют сборник Лопатина и…

Татьяна Кочеткова