У многих из нас в родном городе есть свои любимые места. Кто-то в осеннюю пору мчится на окраину Клина, чтобы сбирать на собственной даче осенние дары. Других притягивает к себе гладь лебединого пруда в Майданово или Глазовские ельники под Талицами. Мне же по нраву Сестрорецкий парк. Он симпатичен не только современной речной панорамой Сестры, плиточными дорожками, оригинальными железными мостками, удобными скамеечками, прекрасными цветниками, но и… ностальгическими воспоминаниями о старом Демьянове и домике Полковника.

Вот уж, действительно, о нём-то уж ничего неизвестно вечно торопящейся, жизнерадостной молодёжи. Понять её не сложно. Ведь время меняет многое, а тут какое-то жилище, о котором по двум трём разбитым кирпичам на месте бывшего фундамента и нескольким оставшимся липам, елям вряд ли догадаешься о «загадочной хибарке» ушедшей поры. Хотя такое выражение никак уж не вяжется к бывшему домику Полковника.

Чтобы лучше понять это, не лучше ли вернуться в далёкое притягательное детство. Поэтому я и воспользуюсь отрывком из ранее написанной повести « Страницы былого»:

«Однако самым загадочным для подростков (в то послевоенное время) оставался домик Полковника. Он находился за городом, на пути в Демьяново. Там на уютной полянке, между нижним прудом и тихой речушкой, в царстве душистых трав привлекали горожан голубоватые ели, клумбы цветов и сказочный, изящный домик, крытый красной черепицей. Попасть же в него было затруднительно – два огромных пса постоянно грелись на припёке, лениво поглядывая за решётку вечно запертых ворот.

В домике обитал бывший полковник со своими домочадцами. Когда-то он бывал в наших местах. В войну воевал, был ранен и потерял зрение. Впоследствии решил поселиться близ города. Выстроил на подходе к Демьянову своё уютное гнёздышко и приютился в нём со своими близкими, рассчитывая дожить до своей кончины. Он любил ребятишек и, когда они навещали его, встречал на крыльце в парадном кителе при всех своих наградах. Рассказы его дети слушали с большим интересом, немного смущаясь открытых голубых глаз слепого ветерана.

Поговаривали, что зрение пропало у него из-за контузии. Позднее в Ленинграде ветерану сделали операцию. Она прошла удачно – ветеран стал видеть, но, возвращаясь с другом, пригубил в поезде рюмочку коньяка за свое выздоровление. Однако глоток крепкого напитка для изношенного организма оказался роковым.

После смерти хозяина домик осиротел, собаки пропали, поляна заросла бурьяном. Да и жизнь нового общежития оказалось скоротечной. Со временем всё исчезло: пруд превратился в русло реки, старый канал зарос и только новые мостки и дорожки преобразили эти места.

Однако с возрастом нет, нет, да и вспомнишь то жаркое лето в конце сороковых годов прошлого века, вспомнишь ту детскую площадку в старой школе № 3, расположенной в Сосновском переулке. И разве можно забыть весёлого, энергичного вожатого, и, конечно же, слепого полковника, который радушно принимал наш дружный отряд, в своём, как нам казалось, сказочном домике и которого, в свою очередь, очаровал когда-то наш тихий, родной городишко. Ведь и мы тогда не могли жить без него, посвящая впоследствии Клину свои записи и стихи. Ну, как этот отрывок из поэмы под названием «Домик полковника»

 

Жизнь будто бы кинохроника,

Кадры мелькают во сне…

Вижу я домик полковника

В нашей родной стороне.

 

Голубоватые ели,

Яблони, вишни, сирень,

Речку, ракушки на мели…

Солнечный, радостный день.

 

Вижу плакучие ивы,

В ряске таинственный пруд –

Воспоминания живы,

В прошлые годы зовут.

 

Тихий родной городишко

Многих заворожил.

Улочки и домишки

Кто же из нас не любил.

 

Даже дома-коммуналки

В память вошли навсегда.

Годы ушедшие жалко –

Их не вернуть никогда.

 

Не возвратится сначала

То, чем мы жили тогда.

Танцы и сад у вокзала,

Там где бегут поезда.

 

Музыка вальса в Майданово,

Лебеди, лодки, народ…

Только вечернее зарево

Нынче над парком живет.

 

Нет Бородинского сада,

Да и Бородино,

Словно простая ограда,

Стройками снесено.

 

Кануло и Демьяново.

Правда, где старый погост,

Вдруг из руин, словно заново,

Храм православный возрос.

 

Ну а на склоне у речки,

Там, где шумят тополя,

Славное стало местечко –

Роща произросла.

 

Милые сестры берёзки,

Это уже не ростки.

Берег другой в травах, плоский –

Там разбежались мостки.

 

Словно там что-то забыто,

Косо тропинка легла,

Камни, стекло там разбито…

Видно, там дача была.

 

Только порой кто-то скажет:

«Помню, здесь домик стоял,

В детстве я слышал однажды,

Жил в нем седой генерал.

 

Или, быть может, полковник,

К нам он случайно попал;

Или же старый садовник

Яблони, сливы сажал…»

 

Владимир Тасин

Фото из архива Александра Лазоренко