Давно привлекает моё внимание одна интересная личность – Варвара Алексеевна Морозова. Её связь с Клином хорошо известна.

«18 апреля 1888 года она приобрела у майдановской помещицы Н.В. Новиковой 65 десятин земли для дачи и хозяйства. В летние месяцы Варвара Алексеевна проживала на своей даче в Майданово. В 1913 году она выступила учредительницей Публичной библиотеки Клинского уездного земства. На средства Морозовой были открыты и содержались сельские школы в Клинском уезде. В 1897 году начала свою работу школа в с. Спас-Нудоль на 80 мест. В селе Майданово, где располагалось имение благотворительницы, в 1895 году была открыта школа на 100 мест. Благотворительница помогала многим нуждающимся… При д. Ямуга Морозова построила водяную мельницу, которая обеспечивала крупой и мукой окрестных жителей. В 1912 году Варвара Алексеевна устроила на даче богадельню для одиноких престарелых клинчан. После Октябрьской революции 1917 года из дачи Морозовой был устроен Дом отдыха», – так писал Валентин Стариков в своём справочнике-словаре «Клинские незабудки».

Так это или нет, и всё ли так в тексте Старикова?

И да, и нет. За этой краткой информацией, несомненно, стоит что-то большее. Мы же не задумываемся над поступками, совершаемыми другими, и не стремимся читать между строк. Благотворительница. А чего ей не быть благотворительницей, когда деньги у неё есть? А зачем она это делает? Может, грехи замаливает, кто их знает, этих богачей. Мы не видим живого человека, у которого, как у всех нас, есть свои беды и свои проблемы. А у этой богатой, красивой и умной женщины судьба совсем непростая.

В 17 лет её отец, знаменитый меценат и собиратель старопечатных книг Алексей Иванович Хлудов, выдал её замуж за тверского предпринимателя Абрама Абрамовича Морозова. В 34 года она осталась вдовой с тремя малолетними сыновьями. В память о муже построила психиатрическую больницу в Москве. И далее строила училища, школы… Помогала, поддерживала… Ну и т.д. И ничего нового об этой удивительной женщине нам пока не открылось, правда?

Была ли она счастлива в этом браке? Вряд ли. Замуж она вышла по настоянию отца, чтобы выручить своего брата, которого отец грозился лишить наследства. Мужа полюбить так и не смогла, но уважала его. А во втором браке (гражданском – с редактором газеты «Русские Ведомости») была счастлива? Вне всякого сомнения, я бы добавила, невзирая на обстоятельства. У Варвары Алексеевны идеал мужчины материализовался в образе профессора Василия Михайловича Соболевского. Она – купеческая вдова, он – дворянин, человек образованный. Василий Михайлович влюбляется в неё и обожает её до самой смерти. Только во втором случае все деньги принадлежат ей, а не ему. В этом браке родилось двое детей – Наталья и Глеб.

А что Соболевский? «Окончил юридический факультет Московского университета, работал в Германии, Париже, Лондоне, читал лекции по финансовому праву в Демидовском юридическом лицее. В 1875 приехал в Москву по приглашению редактора «Русских ведомостей»… В 1887 году он приобрёл у Клинской дворянки Н.В.Новиковой 426 десятин земли – часть земель вокруг с. Майданово, д. Маланьино и с. Березино, а также пустоши Зверево, Плешково, Ёлкино, Решкино и Соколово. Дача В.М. Соболевского и его жены В. А. Морозовой долгое время была желанным прибежищем для лучших деятелей российской культурной общественности», – об этом тоже пишет В. Стариков.

Я перелопатила много разного материала, пытаясь понять, зачем Морозова и Соболевский купили землю в Клинском районе. 65 десятин для дачи и хозяйства? Какого хозяйства? Никаким хозяйством ни тот, ни другой не занимались. Зачем была построена эта дача? Есть места более привлекательные. Например, дача в Поповке. Это не та Поповка, про которую писал С.Маршак. Эта находилась на расстоянии 25 км от Твери вверх по Волге. Собственно, это была лесная дача, принадлежащая фабрике, – простой бревенчатый дом, обшитый тёсом, в нём и было всего комнат шесть. Морозовы часто ездили в это маленькое имение прямо на берегу Волги. Они ездили в Поповку, но вот в Клин вряд ли. Это было семейное гнездышко. И вряд ли хозяева принимали множество гостей. Вот отрывок из письма А.П. Чехова художнику И. Э. Бразу (1898 г): «Она <В.А. Морозова> теперь живёт около Клина, скоро переберётся в Тверскую губернию. Я побываю у неё в тверском имении, вероятно, около 10-го и узнаю, как и что, и тогда напишу Вам».

Варвара не вышла замуж за любимого человека. По этому поводу чего только не пишут. Что якобы завещание покойного мужа в случае повторного замужества лишало её всего. Что нашли документы, опровергающие такое завещание. Что Соболевский по каким-то своим личным причинам не мог на ней жениться. Что она содержала газету, в которой работал её гражданский муж, хотя на самом деле газету содержало паевое общество.

«Соболевский с Морозовой жили на два дома», – это установил современный тверской исследователь В. Н. Асеев, проанализировавший сохранившиеся в архиве счета. По прошествии пятнадцати лет со времени их знакомства, Соболевский, к тому времени отец её сына и дочери, продолжал жить при издательстве, располагавшемся неподалеку, в Большом Чернышевском переулке. Потом, с 1899-го, целых десять лет снимал квартиру на Поварской и только в 1909 году, за четыре года до смерти, переехал в купленный на его имя дом на Воздвиженке, 4/7. Их общие дети Глеб и Наталья носили фамилию Морозовы, а по отчеству были Васильевичи и считались незаконнорожденными (усыновлены отцом они были много лет спустя). То, что подобное положение создавало массу неудобств, мягко сказано. Ничего позорнее, чем писать в графе «незаконнорожденный», представить себе было невозможно. Типичный пример – судьба Николая Корнейчукова (он же Корней Чуковский), так и не сумевшего до конца дней избавиться от комплекса человека с позорным пунктом в метрике. «Морозова с Соболевским своим образом жизни демонстрировали окружающим, что они выше предрассудков», – пишет Н.Ю. Семёнова в «Московских коллекционерах».

Думаю, что ничего они не демонстрировали. При тогдашних нравах поведение Варвары Алексеевны, осмелившейся жить открыто в гражданском браке, было, конечно, откровенным вызовом, почти скандалом. Что на самом деле происходило за стенами, как относились к Соболевскому старшие сыновья Морозовой, что чувствовали имевшие приходящего отца младшие дети, остается загадкой… Так сложились обстоятельства для двух любящих людей. Для матери все пятеро были её детьми. Но трое сыновей от законного мужа, у которых «отношения с матерью не сложились», были надежно защищены сильным кланом Морозовых. Клан справедливо полагал, что всё нажитое в браке и после него должны получить законные наследники. Варвара не вышла замуж вторично, чтобы не «дразнить» морозовский клан.

А что же Глеб 1885 года рождения и Наталья 1887-го? Родители, безусловно, думают о них. Соболевский их усыновляет. И в 1887 году покупает землю – более 460 га. Вложение денег. Денег Варвары Морозовой. Совершенно очевидно, что у него таких больших денег быть не могло. Не забываем, что Василий Михайлович по образованию юрист. Думаю, что и процедура усыновления была проведена в это же время, а не «много лет спустя», когда дети официально стали Соболевскими. Буквально в следующем году и она покупает землю рядом и строит дачу. Для своей второй семьи. Эта её очень скромная собственность недалеко от Москвы морозовскому клану «глаза не мозолит». И покупка земель, и усыновление – личная тайна семейной пары.

Как сложилась дальнейшая жизнь их детей? Не уберегло и не спасло их право собственности на землю в Клинском районе. Всё пошло прахом. Глеб успел в 1924 году вывезти в Германию своих жён и детей (он был дважды женат). Ничего более о его жизни неизвестно. А Наталья стала врачом-офтальмологом и вышла замуж за Николая Константиновича Попова, сына успешного чаеторговца. У них было трое детей, он работал главным инженером на заводе Красина, но в 1939-м был расстрелян по обвинению «в шпионаже», позже реабилитирован. А нам осталась только история любви двух замечательных людей – Варвары Морозовой и Василия Соболевского, бывших хозяев клинских земель.

Татьяна Кочеткова