15 августа свой 94-й день рождения ветеран Великой Отечественной войны Иван Андреевич Королёв отмечает в кругу семьи. Корреспонденты «Клинской Недели» пришли поздравить его, и попросили поделиться воспоминаниями о том, как он воевал.

– Иван Андреевич, как и когда вы попали на фронт?

– Сначала я добровольцем пошёл в Волокоманский истребительный батальон по охране тыла от немецких диверсантов. Это было весной 1942, мне ещё не было и 16 лет, совсем ещё «шпингалет». Я там пробыл год и два месяца, а потом оттуда меня сразу отправили на фронт: с оружием в руках по лесам ходили, немцев искали. Мы в них стреляли, а они в нас. Позже нас отправили учиться на водителей. Проучились мы полгода, и нам дали американские машины, чтобы возить боеприпасы к орудиям.

– Когда для вас по-настоящему началась война?

– Когда получил ранение в ногу. Мы освобождали Витебск, потом дошли до Немана. Там меня и разбили на машине, но я остался жив. Первое время после ранения помогал повару, а когда окончательно поправился, меня отправили корректировать огонь.

– Вы ведь участвовали в освобождении Кёнигсберга. Какие у вас воспоминания о тех боях?

– Там было много подземных ходов. До сих пор, говорят, их так и не удалось учёным полностью исследовать. Весь город был изрыт этими подземными ходами. Да, и сам по себе это был город-крепость: мы били-били, а что толку? Сплошные стены… Наши вылезали из этих ходов и атаковывали. Большой крови стоила эта победа.

– Как вы поняли, что война заканчивается, и победа близка?

– Как-то, само собой. Это был 1944 год. В то время у нас сила какая была: танки, самолёты, штурмовики. Чувствуется, что немец уже не мог ни одну операцию провести. У него мало сил, народа и техники. У нас командование зрелое стало, умное, такие операции проворачивали. Солдаты уже были психологически настроены на победу. Главное – мощная техника. Это не 1941, когда 10 немецких самолётов против одного нашего.

– Вы ведь участник войны с Японией, у вас даже медаль есть «За победу над Японией».

– Да. У меня были медали за победу над Японией, Германией и за взятие Кёнигсберга, но внук у меня их все поворовал. Он был наркоманом, 10 лет уже, как умер.

Медали за участие давали всем участникам, а офицеру, который у нас корректировал огонь, ему дали орден. Но это как обычно: офицерам ордена, а нам по медальке.

– Какие воспоминания у вас остались о войне с Японией?

– После войны с Германией и взятия Кёнигсберга, нас отправили в Японию. Там тоже было много жертв. Немцы нас не добили, и у японцев не получилось, потому что там уже исход был предрешён. Помню, уже чувствовалось, что не они, а мы им диктуем правила. Япония быстро капитулировала, не нужно было сбрасывать атомных бомб. Мы воевали с большим патриотизмом.

– Что было после войны?

– В 1946 году меня демобилизовали, и я отправился домой в деревню, стал заведующим клуба, потом женился. В 1949 году мы из Майданово переехали в Клин, с тех пор так здесь и живу.

– Чем Вы сейчас занимаетесь?

–Летом езжу в сад, а зимой хожу на рыбалку. Утром уезжаю, и к обеду возвращаюсь. Пообедаю, отдохну, книги читаю. Я очень люблю книги читать. Сейчас, вот читаю «Ярлык великого хана». Телевизор я почти не смотрю, потому что там одни убийства и разврат. А вот фильмы прошлых лет я люблю: про разведку, про войну, и про любовь. Например, фильм «Дело было в Пенькове». Вы смотрели?

– Конечно.

– А я с ними ехал однажды, когда они этот фильм снимали. Я жил тогда в Майданове. С соседом отправились на рыбалку. Стоим на дороге, голосуем. И подъезжает автобус, а оттуда знакомые лица…а это артисты, они ехали на съёмки. И вот Тихонов: он там с девчонками сзади сидит, смеются. Напротив меня Телегина, вся такая серьёзная, всё возмущалась: «Ох, не дают сосредоточиться!» А в автобусе шумно было, молодёжь же. И ещё один фильм мне нравится с участием Тихонова – «17 мгновений весны».

Беседовала Татьяна Соловьёва, фото автора