Должности экскурсовода в Музее-заповеднике «Дмитровский кремль» нет. Впрочем, как и в большинстве других небольших… – по сравнению с Эрмитажем, конечно, – музеев. Но любознательные посетители на произвол собственных догадок и домыслов не брошены: как рассказывает весёлый, общительный и очень интересный человек по имени Роман Сунгуров, все научные сотрудники музея обязаны готовить и водить экскурсии, не взирая на то, кем и в каком отделе они работают. «Экскурсий у нас не водят разве что реставраторы». Сам Роман, например, – заместитель генерального директора по научной работе. С ним мы и отправились в залы музея…

 

Должности нет, а профессия – есть!

Роман Сунгуров в Дмитрове и родился, здесь же учился в школе, а затем поступил на факультет истории Московского областного педагогического института. Теперь это университет. И сразу по его окончании пришел работать в музей. По полученной в вузе специальности он – учитель истории, но выбранное место работы эту специальность не перечёркивало, потому что при музее в то время работал филиал Российской Международной Академии туризма, и возможность преподавать не просто сохранялась, но и средства к существованию приносила:

– Время было такое, что музей доходов практически не давал, поэтому действительно, преподавательской работой я занимался много. Помимо, конечно, научных изысканий, разработки каких-то интересных направлений, которые меня более затрагивали, интересовали: археологические раскопки, скажем, или дославянская история Дмитрова. И, конечно же, были экскурсии: и как основная работа музея с посетителем, и как возможность в экспозициях объяснить принципы презентации и преподнесения истории. И почему-то так получилось, что именно экскурсии заинтересовали меня больше всего. Стали давать какое-то удовлетворение, хотелось проводить их больше. Сложилось так, что в первый год моей работы в музее экскурсионных групп было достаточно много, поэтому «натренировался» я быстро…

– Но историк остается историком…

– Да, история никуда не уходила, как и преподавание. Скажем, надо прочитать какую-нибудь лекцию? – Я с удовольствием! И просто по истории, и по истории Дмитровского края. А экскурсии – у нас действительно почти все сотрудники музея так или иначе к ним причастны. Общение с людьми, посетителями – главное. У нас практически нет сотрудников, которые общались бы только с предметами – занимались бы только описанием, хранением экспонатов, созданием для них определенных условий.

– Если уж вы ещё и педагог, не могу не спросить: посетители музея от студентов отличаются только тем, что им не надо зачёты сдавать?

– Знаете, есть ощущение, что это ты сам сдаёшь перед ними зачёт или экзамен. Несмотря на то, что давно уже не считаешь, сколько экскурсий уже провёл. Каждый раз как будто действительно отчитываешься о «проделанной работе», о том, что ты знаешь, о каких-то своих исследованиях.

– На экзамене, как помню, важны не только знания…

– На экскурсии тоже. Рассказать то, что знаешь – это одно, а «преподнести» – это другое. Вот в этом-то наверное и сложность. Ведь люди приходят с разными интересами, с разными ожиданиями, кому-то нравится экспозиция, а кому-то нет. Кто-то удивляется и восхищается небольшому скромному предмету, а кто-то говорит, что «в Эрмитаже экспозиция «покруче». Поэтому преподносить всегда нужно по-своему, говорить даже о тех предметах, которые, казалось бы, есть и в других музеях, но так, чтобы запомнилось: находятся они – именно здесь, видели их – в Дмитровском кремле. И здесь, наверное, помимо знаний должна присутствовать ещё и большая доля артистизма.

– Меняете ли вы по ходу экскурсии тему, порядок её ведения, в зависимости от того, как экскурсанты реагируют, или же у вас есть своя намеченная программа и вы по ней идёте?

– Мне чаще задают другой, но близкий по теме вопрос: «Не надоедает ли говорить одно и то же в одних и тех же экспозициях?» И вопросы эти совершенно правильные. На самом деле, конечно меняю! Да, есть уже некоторая отработанная схема, по ней легче работать: когда подходишь к определенному месту в зале, срабатывает «автоматика», то есть не нужно вспоминать нужные слова. Он появляются сами. Но по ходу рассказа действительно, в зависимости от того, заинтересовались ли гости словами «Апраксинский театр» или «Курная изба», а может – забытым предметом «безмен», начинаешь рассказывать больше именно о том, о чём от людей получаешь отклик. Здесь очень важна некая дополнительная информация, и она на самом деле есть. Ведь тот же контрольный текст экскурсии включает в себя гораздо больше информации, чем успеваешь изложить в ходе экскурсии обзорной. И порой просто не хватает времени, хотя очень хочется рассказать что-то большее. Если люди на всё реагируют положительно и благожелательно, то остановиться порой очень сложно…

Поэтому да, рассказ варьируется. Варьируется не только под аудиторию, но и под случившийся в этот момент склад мыслей или состояние души: захотелось, например, рассказать побольше про какой-то предмет, который давно не упоминал, а он этого заслуживает! Поэтому в итоге экскурсии так или иначе получаются немного разными.

– Жаль, что каждый раз не бывают разными судьбы людей, о которых рассказывает экскурсовод. А как бы, наверное, хорошо было услышать, что не Пушкин, например, погиб на дуэли, а Дантес…

«Отряд не заметит потери «бойца»…

Почётное место в экспозиции Музея-заповедника «Дмитровский кремль» занимает Курная изба. Настоящая. Бережно разобранная на месте прежней «прописки» и собранная в стенах нынешней «регистрации». Возле неё всё не как нынче, а как давеча… Даже на «парковке», точнее там, где в современности должна бы быть вертолётная площадка вместо винтокрылых машин, сказочные ступы. Но не покидает ощущение, что сейчас из избушки выйдет хозяйка, сядет и…

Впрочем, возвращаемся к беседе.

– Экскурсоводы, как и педагоги бывают разными: одних слушаешь, забывая про всё, а с другими сразу же возникает мысль о побеге. Вы уже сказали про артистизм. А какие ещё качества должны быть у экскурсовода, чтобы не терять людей, чтобы не «отваливались» они от экскурсии?

– К сожалению, хочу признать, что нет, наверное, такого экскурсовода, у которого бы вообще никто не «отваливался». И у меня бывает так, что некоторое количество людей всё равно по тем ли иным причинам не слушают… Но в целом, конечно же, как говорят: «нужно чувствовать аудиторию, устанавливать некий контакт». Это действительно так. Происходит это на каком-то «подсознательном уровне». Начинаешь чувствовать, что людям интересно, а что нет. Впрочем, не только на подсознательном. Если видишь глаза, если видишь заинтересованность, то за эту заинтересованность цепляешься. Многие опытные экскурсоводы говорят, что нужно из группы выбрать одного, максимум двух-трёх людей, которые тебя слушают, им и рассказывать. Диалог с ними воодушевляет и заставляет прислушиваться, присоединяться других людей. Это действительно так. Выбирая одного человека, мы не то что рассказываем именно ему, а на остальных, мягко говоря, не обращаем внимания. Нет. Это просто способ налаживания контакта и привлечения других людей. Ведь вы, наверное, замечали, что когда просто два каких-то человека разговаривают друг с другом оживлённо и увлечённо, так и хочется подойти и послушать: «О чём это они?» Так и в экскурсионной группе получается. Хотя, если честно, я в процессе экскурсии всегда стараюсь охватить как можно больше людей. Не зацикливаться на каком-то одном экскурсанте, а всегда кручу туда-сюда головой и пытаюсь определить, кому что интересно, кого чем зацепить. Ориентируюсь на эмоции.

Есть ещё и личная заинтересованность темой. Это очень большое дело. Ты заинтересован сам и поневоле этой своей заинтересованностью так или иначе заражаешь всех остальных.

– И это действительно видно… Когда у экскурсовода, что называется «болит». Видно и по глазам, и по поведению. Его тогда действительно интересно слушать. В таком случае – я, как любитель музеев, замечал это не раз – экскурсанты не то что не «отваливаются», а наоборот – идущие мимо «самостоятельные» посетители к группе «приваливаются».

– Да, действительно, бывает такое. Сейчас широко распространяется такая история, когда экскурсию заказывают семьи. Особенно часто в нашем музее это происходит летом, когда школьных групп становится гораздо меньше, и основными заказчиками становятся именно семьи. Начинаешь экскурсию с двумя-тремя людьми, которые её заказали, а завершаешь с двадцатью… Присоединившимися и слушающими. Это действительно бывает, и это на самом деле очень приятно.

«Что мы там не видели?!»

В музеях обычно висят таблички: «Руками не трогать», «Не садиться». За этим пристально следят строгие сотрудницы, которые сами-то удобно пристроились на стульчиках, которые, правда, экспонатами не являются. А в музейно-выставочном комплексе, где расположена значительная часть экспозиции «Дмитровский кремль» есть «старинные» лавки, на которые иногда приглашают присесть людей уставших или привыкших даже в булочную ездить на такси. Вот и мы присели на «завалинку» и как в таких случаях «положено» продолжаем разговор о том, что «люди говорят…»

– Люди говорят, что «все краеведческие музеи небольших городов друг на друга похожи». Можете подтвердить или разубедить?

– Во многом это действительно так. Просто потому что большинство таких музеев создаётся на краеведческой основе. У них и направленность одинаковая, и фонды формируются по одному и тому же принципу. То есть собирают те предметы, которые бытовали на той или иной территории. А история-то у нас одна, поэтому и предметы в большинстве своём типичные. Крестьянский быт, купеческий, дворянский – они в большинстве регионов одинаковые. Исключение составляют, конечно музеи специализированного назначения или музеи мемориальные, посвящённые конкретной личности.

– В Дмитрове – Кропоткин, в Клину – Чайковский и т.д.?

– Да, совершенно верно. Или музей такой узкой направленности, наподобие музея, посвящённого только событиям Великой Отечественной войны. Или музеи истории техники. А что касается именно краеведческих музеев в небольших городах, то это действительно так. Большинство событий нашей истории – похожи, и материальные свидетельства этой истории тоже похожи. Поэтому действительно порой – одни и те же кринки, одни и те же похожие народные костюмы. Если на территории есть дворянские усадьбы, то предметы из них вывезенные и сохранённые тоже похожи друг на друга. Потому что даже дворяне, которые, конечно же старались обставить свой быт не стандартно, с как можно большей роскошью, но…

– Но посуду покупали неподалёку – у Гарднера в Вербилках.

– Да, поэтому она оказывалась примерно одинаковой. Разными в таких музеях могут быть подходы к экспонированию, акценты. И естественно, каждый музей, как мне кажется, так или иначе акцентирует внимание на каких-то своих уникальных предметах, которых в других музеях нет. Я зачастую начинаю экскурсию в том же нашем отделе археологии с того, что – «здесь у нас кости и бивни мамонта, останки животных ледникового периода, они такие же, как, наверное, и во многих других исторических музеях, которые вы посещали». Но потом… Это можно даже считать неким «приёмом»: сказать сначала, что вроде как всё одинаковое, а потом в процессе рассказа обратить внимание на некие предметы, которых в общем-то больше нигде нет. Такие уникальные раритеты безусловно есть и в нашем музее.

– Итак, «все музеи похожи, но…» Поговорим про эти «но…» В отношении Музея-заповедника «Дмитровский кремль».

– Здесь, наверное, таких «но» можно отметить несколько. Во-первых, конечно у нас в составе музея-заповедника «Дмитровский Кремль» есть теперь два отдела музея: музей священномученика Серафима Звездинского, епископа Дмитровского, в доме, где он жил, и музей Петра Алексеевича Кропоткина…

– Среди посетителей которого, наверное, много анархистов…

– Вы знаете, среди наших посетителей действительно немало людей, которые приезжают именно в дом Кропоткина. Среди них есть очень разные люди, но значительное количество воспринимает на самом деле Кропоткина, как общественного деятеля, как ученого, как путешественника, как философа. Людей… чисто анархистского склада мы, может быть, даже чуть-чуть опасались, когда открывали этот музей, но нет – оказалось так, что большинство современных людей, интересующихся анархизмом, всё-таки больше похожи на самого Петра Алексеевича, нежели на тот образ анархистов, который сформирован в наших головах советскими революционными фильмами.

– Например, на образ батьки Махно…

– Да, на образ Нестора Махно, который на самом деле тоже не соответствовал действительности. Но к нам приезжают отчасти ещё и потому, что у нас очень хорошая этнографическая коллекция, и центром её является Курная изба. Есть и ещё несколько предметов, которых больше ни у кого нет, например, уникальный по-своему куриный бог «Боглаз». Если говорить об экспозиции художественных коллекций, то у нас экспонируются, в частности большая деревянная скульптура Михаила-Архангела, аналогов которой в России тоже не существует. Очень многие приезжают, чтобы посмотреть театральный уголок Апраксиных, прижизненный портрет Александра Васильевича Суворова…

Но уникальность – она ведь не только в предметах и в их преподнесении, но и, наверное, в людях, которые встречают экскурсантов. И у нас очень много действительно очень хороших, сильных экскурсоводов, у каждого из которых какие-то свои интересы, свой стиль общения и, конечно же – превосходное знание того, о чём они рассказывают…

– Зачем вообще нужно ходить в музеи? Знаете, люди иногда говорят: «Да что мы там не видели?!» Как бы вы ответили на этот вопрос?..

– Я думаю, что не видели многого… В музеях каждый или почти каждый предмет обладает удивительным свойством – он как бы взаимодействует с человеком. Было время, когда очень серьезно распространились идеи онлайн-экскурсий, и мы сами этим занимались очень активно, наш сайт и инстаграм такими страницами наполнены. И я даже думал одно время, что всё это лишит нас экскурсантов. Но оказалось, что нет! Непосредственно визуальное взаимодействие, нахождение около какого произведения искусства, какого-то интересного предмета – предмета, в котором заключена история! – оно по-особому настраивает человека. Этого в любом случае не почувствуешь, не узнаешь, просто глядя на экран телевизора или компьютера. Поэтому… Поэтому не видели вы, возможно, тех предметов, которые могут вас неожиданно заинтересовать, которые могут дать вам не только информацию, но и какие-то эмоции, эстетическое удовольствие. А это для человека очень важно…

 

Алексей Сокольский